Сокращенная версия стенограммы с совещания в Усть-Лабинском районе Краснодарского края (касается сельхозмашиностроения)

17.09.2013

Президент Российской Федерации В. Путин:

….Ещё один вопрос, который сегодня предлагаю затронуть, касается отечественной сельхозтехники. Я уже говорил, продажи отечественной сельхозтехники, даже конкурентоспособной, на внутреннем рынке сократились на 20 процентов. Нужно посмотреть, из-за чего это происходит. Я понимаю, что есть западная техника, есть наша, которая пока не всегда конкурентоспособна, но даже продажи конкурентоспособной [техники] снизились внутри страны. Нужно посмотреть, насколько это связано опять же с присоединением к ВТО: мы уже говорили о том, что эта отрасль попадает в непростую ситуацию в связи со вступлением в ВТО, и намечали пути её поддержки, искали инструменты её поддержки – значит, что, не работают они или не применяются?

И в заключение, конечно, не могу сказать, что урожай собрать мало. Это важно, но этого недостаточно, нужно создать условия для его эффективной, выгодной реализации включая транспортную составляющую.

Нужно подумать о снижении сроков оборачиваемости вагонов. Я посмотрел самые последние справки: у нас оборачиваемость очень низкая. Наверняка знаю, наверное, что будут говорить транспортники. Но от того, что мы все будем говорить и ссылаться на какие-то объективные сложности, ситуация не поменяется. Нам нужно предложить решения – такие, которые бы удовлетворяли и сельхозпроизводителей, помогли бы отрасли.

Давайте начнём работать.

Министр сельского хозяйства Российской Федерации В. Федоров:

По ценам не все радует сельхозтоваропроизводителей. По сравнению с прошлым годом, с аналогичной датой, цена на дизельное топливо выросла на 1,1 процента, на автобензин – на 8,7 процента. Материально-техническое обеспечение, прежде всего, техническое. Действительно абсолютно правильные данные о том, что за первое полугодие 2013 года зерноуборочных комбайнов и кормоуборочных комбайнов закуплено меньше процентов на 20, чем в прошлом году. Здесь мы можем обозначить причины, их несколько. Я думаю, что не столько в ВТО, есть одна причина очень простая, банальная.

За прошлые года в целом объемы господдержки на обновление сельхозтехники снижались от 8,9 миллиарда до 5,6 в прошлом году. В этом году это 2,3 миллиарда рублей было изначально, но по итогам первого полугодия, осознав, что это не очень здорово, добавили еще 5 миллиардов рублей на обновление сельхозтехники, но механизмы выделения средств или субсидий на обновление сельхозтехники меняются, в том числе с учетом требований ВТО. И есть определенная и психологическая, и технологическая задержка. Наша задача, конечно, как управленцев по максимуму успеть в этом году освоить эти деньги – 2,3 миллиарда, плюс 5 миллиардов, которые догоняют первоначально принятые осенью прошлого года решения.

В целом, конечно, здесь я думаю, что все зернопроизводители активно поддержат. Без радикального решения проблемы обновления сельхозтехники и постоянного, максимального внимания к этой теме, какие бы качественные семена ни были, сколько бы мы удобрений ни вложили, потери будут существенными, если мы будем проводить обмолот и уборку урожая несовременной техникой. Сегодняшняя выставка и мероприятие, которое здесь проходит, дают, я надеюсь, дополнительную надежду на усиление государственной политики здесь.

По доведению средств федерального бюджета на поддержку отрасли растениеводства. Владимир Владимирович, особо, с учетом Вашего вступительного слова, хочу сказать, что в 2013 году в федеральном бюджете предусмотрены субсидии в сфере растениеводства по разным направлениям с общим объемом 63 миллиарда 145 миллионов рублей – только в федеральном бюджете. Там есть условия софинансирования на ту же самую погектарную поддержку.

По этому году это где-то около 11 миллиардов рублей. Без учета софинансирования на растениеводство идет из федерального бюджета 170,5 процента к уровню прошлого года. С учетом софинансирования регионов на самом деле в 2 раза де-факто. Это цифры – упрямая вещь – в 2 раза больше. Из них в бюджеты субъектов Российской Федерации на 13 сентября перечислено порядка 48 миллиардов рублей, это 75,6 процента от лимита. Технологически, среднестатистически, Владимир Владимирович, это нормально по сравнению с предыдущими годами, потому что здесь есть ресурсы на агрострахование, на экономически значимые региональные программы. Если будут отдельные вопросы, нам необходимо, конечно, разбираться. Но это конкретные ситуации, они вполне могут быть….

В.ПУТИН: Хорошо, спасибо.

Валерий Львович, как Ваша контора работает?

В.НАЗАРОВ, Генеральный директор ОАО «Росагролизинг»:

Владимир Владимирович, в этом году тяжеловато. В 2011 году Вы приняли решение разработать программу обновления сельхозтехники с учетом того, что износ 73 процента по тракторной технике и по комбайнам – 59 процентов. 2012 год – это была апробация. И планировалось, что каждый год будет выделяться 7 миллиардов в уставной капитал, чтобы мы могли целевым образом, адресно эту работу проводить.

В 2012 году мы в общей сложности поставили 10 тысяч единиц техники, это вообще небывалый результат. По обновлению 4,9 тысяч единиц техники. И мы поставляли таким образом, у нас было поручение Правительства, тракторную технику и комбайны. Но мы понимали, что энергонасыщенная техника, Владимир Владимирович, не даст такого результата, потому что практически все прицепное оборудование, которое сегодня есть, с малым охватом. И мы начали поставлять вместе с тракторной техникой, с «Кировцем», прицепную технику от 8 до 12 метров. И конечно, результат резко показал, что, в общем-то, эффективность этой программы весьма и весьма высока.

Условия программы были для сельхозтоваропроизводителей самые льготные, то есть без залогового обеспечения, без аванса и отсрочки лизинговых платежей – 6 месяцев. Скептики говорили, что эта программа обрушится и возврата денежных средств не будет. На сегодняшний день 82 процента идет возврат денежных средств, а остальные 13 процентов – это текущая задолженность, которая, в общем-то, решаема.

В конце 2012 года было заявок на 6,3 миллиарда. И когда мы докладывали Правительству, Правительство контролировало эту программу, и ее эффективность высоко оценила. Только за счет этой программы, за счет этой техники, которую поставили, можно было обработать пашни 1,6 миллиона гектаров, а убрать урожай с 1 миллиона гектаров. И самое главное, что та техника, которую мы поставляли, практически шла адресно, там, где износ техники составлял 67 процентов от всего объема – это свыше 20 лет.

Сегодняшняя программа практически, в общем-то, эти показатели не увязывает. Если сравнить, допустим, с 2007-го по 2009 годы, когда в уставной капитал было внесено 46 миллиардов, было приобретено 16 тысяч единиц техники, за 2010-2012 годы всего в уставной капитал было внесено 6,5 миллиарда, но приобретено 27 тысяч единиц техники. Конечно, я понимаю сельхозтоваропроизводителей и сельхозмашиностроителей. Вы давали мне поручение снять необоснованную финансовую нагрузку с плеч сельхозтоваропроизводителей, я, в общем, этим и занимался. И практически когда мы подписываем ценовые соглашения с заводами, то я встречаюсь персонально с руководителями, у нас скидка от 8 до 20 процентов на технику. Конечно, самое главное – это гарантийный срок небывалый. У нас есть предприятия, которые предоставляют 36 месяцев гарантийный срок. Это говорит о том, что техника уже отвечает действительно европейским стандартам.

Многие заводы воспринимают это как прессинг со стороны «Росагролизинга», но я считаю, что это правильно и объяснимо. Потому что если взять Петербургский тракторный завод, если бы мы ему такую помощь не оказывали, то, в общем-то, он лег бы на бок. За целый год он продал всего семь единиц техники.

Я неоднократно писал письма и в Министерство сельского хозяйства, и в Правительство по поводу выделения денежных средств. Пока – ноль. Мы все равно с учетом того, что было Ваше поручение в течение трех лет эту программу осуществлять, мы в этом году выделили 1,2 миллиарда, и в течение одного месяца весь лимит исчерпан. То есть практически все губернаторы просят, чтобы эту программу, чтобы квоту мы увеличивали. Ввиду того, что нам увеличили до 85 тысяч скотомест, ежегодно мы должны осваивать, а мы сейчас осваиваем, как Вы знаете, по Вашему поручению «под ключ». Если раньше ферму строили и только поставляли оборудование, то мы сейчас «под ключ» строим ферму, поставляем скот и, в общем, создаем бизнес.

Идея программы обновления – это не просто инвестиции, это реальные средства производства. Когда сельхозтоваропроизводители получают эту технику с современным прицепным оборудованием, у них, конечно, и производительность труда возрастает. Мы создали в Татарстане машинно-технологическую компанию, было поручение обеспечить им поддержку. Мы поставили им около 100 комбайнов. Вот у них посевная, они сократили в два раза. Мы говорим о погодных условиях, но из-за отсутствия технической обеспеченности все эти проблемы и существуют, и производительность труда на 37,2 процента выросла. Это все данные, которые мы учитываем.

Мы глубоко проанализировали механизм МТС [машинно-технологических станций], который приказал долго жить. Почему этот механизм не сработал? Оказалось – сезонность, то есть в сезонность они работают, после сезона пьянка, продажа всевозможных запасных частей и все. Мы создали МТК, и они уборку сельских улиц делают, делают водоснабжение. В Татарстане эта идея воспринимается очень хорошо. То есть не только надо учитывать количество техники погектарно, а сколько моточасов работает эта техника, а это никто не считает. Когда мы каждому крестьянину дадим по комбайну, то КПД будет очень низким, Владимир Владимирович. Обязательно надо как-то это все учитывать.

В.ПУТИН: Спасибо Вам большое.

Константин Анатольевич, пожалуйста.

К.БАБКИН, Президент Российской ассоциации производителей сельхозтехники «Росагромаш»: Спасибо. Благодарен за то, что тема звучит. Действительно, для нас год этот непростой. На 20 процентов примерно упали закупки сельхозтехники нашими крестьянами, притом что во всем мире рынок сельхозтехники растет. Это не только ослабляет наши позиции, машиностроителей, но это показывает то, что крестьяне так осторожно относятся к инвестированию в своих хозяйствах, осторожно закупают технику и другое оборудование. Поэтому, несмотря на хороший урожай во многих регионах, мы чувствуем какую-то настороженность аграриев.

Почему это снижение произошло. Несколько причин могу перечислить. С нашей точки зрения – это отмена пошлин на сельхозтехнику. Мы ее ощущаем, вернее, снижение ее в 5 раз на новую технику, на новые комбайны и в три раза – на бывшие в употреблении. Снижение субсидий на продвижение сельхозтехники. Раньше субсидировались процентные ставки на приобретение российской сельхозтехники, после вступления в ВТО эта программа ушла, «Росагролизинг» в несколько раз, в три раза меньше закупил у нас комбайнов, в частности.

Была разработана программа по субсидированию производителям 15-процентной скидки, которую мы должны предоставить крестьянам. Программа была разработана еще в прошлом году, но из-за длинных согласований она была запущена только в июле, когда уже фактически уборочная кампания во многих регионах подходила к концу. Из 2,3 миллиардов рублей в этом году, наверное, крестьяне освоят только полмиллиарда. Возросла себестоимость российской сельхозтехники после повышения всех возможных тарифов.

Это я только прошелся по тем программам, которые касаются продвижения сельхозтехники. И мы чувствуем пессимизм аграриев, производителей свинины, молока, говядины, риса. Это все большие потребители сельхозтехники, они сейчас находятся в состоянии тревоги после вступления в ВТО, и мы чувствуем их снижение инвестиционной активности. Какие у нас просьбы по разрешению ситуации. Стимулирование внутреннего спроса. Мы просили бы, чтобы была запущена программа Минпромторга России по субсидированию процентных ставок по кредитам, получаемым на приобретение сельхозтехники, по аналогии с той программой, которая действует в автомобилестроении.

Дальше. Ввести в действие решение коллегии Единой экономической комиссии о введении специальной пошлины на комбайны по результатам проведенного специального защитного расследования. Было в рамках ВТО, по правилам ВТО, проведено расследование, которое показало резко возросший импорт комбайнов. Было принято решение уже комиссией о повышении пошлин, о введении защитных и временных мер. Но Казахстан заблокировал это решение. Сейчас, в 20-х числах сентября, мы ожидаем, что премьер-министры встретятся. Мы боимся, что будет введена защитная квота. Вроде как будет рынок защищен, но квота будет такая большая, что она фактически не будет играть роли. Прошу Вас, Владимир Владимирович, чтобы Вы уделили внимание этой теме и чтобы было принято сбалансированное решение по защите российских производителей.

Дальше – тема Белоруссии. Рынок Белоруссии для нас полностью закрыт. Мы туда за 5 лет ни одного комбайна не продали, хотя до сих пор, наверное, основа парка – это комбайны российского происхождения. Там стоит государственный барьер. При этом рынок России для белорусской сельхозтехники открыт, примерно 70 процентов сельхозтехники Белоруссии продается через государственные структуры России, это с помощью кредитов госбанков и через «Росагролизинг». Мы просим, чтобы сбалансированные были позиции с Белоруссией. Сейчас Белоруссия изготовила 3,5 тысяч комбайнов, они расставлены по площадкам. Мы сюда ехали из аэропорта, стоят белорусские комбайны, не проданные. 3,5 тысячи комбайнов расставлены по России. Но рынок России – 5,5 тысячи комбайнов, то есть это висит над рынком. И мы боимся, что Белоруссия может пойти на какие-то меры особой поддержки: за полцены начать продавать комбайны. Это мы видели в истории. Эти комбайны и так с большими отсрочками продвигаются, с большими субсидиями государственными. То есть для нас эту конкуренцию мы не считаем равной и тут как-то надо это урегулировать.

В.ПУТИН: Сейчас даже не готов прокомментировать, я проблему знаю и понимаю, но не очень понятно, как из нее вылезать. Но тем не менее, надо думать, я с Вами согласен.

К.БАБКИН: Эта программа 15-процентной скидки, программа о субсидировании производства сельхозтехники. У нас просьба, чтобы она запущена была с 1 января, не с июля, как в этом году, а с 1 января, чтобы деньги по ней не были сокращены. То есть хоть мало крестьяне освоят в этом году, но в следующем 2,3 миллиарда, мы считаем, что будут освоены, поэтому мы просим не сокращать.

По «Росагролизингу». Действительно, программа обновления прошла хорошо, но нас беспокоит, что «Росагролизинг» потратил в прошлом году, насколько нам видно, больше денег на белорусскую технику, чем на российскую. Нам это не вполне понятно. Для нашей техники денег не всегда хватает, и мы просим больше уделять внимания технике российских производителей. И на внешних рынках просим нас поддержать. В некоторых странах перед нами стоит политический барьер. В Туркмении, Белоруссии, Узбекистане высшие государственные органы говорят: «Нет, российскую мы не покупаем, покупаем сегодня немецкую, завтра – американскую».

В.ПУТИН: Как вы это чувствуете? Это откуда, каким образом это делается? Я не очень понимаю, механизмы какие?

К.БАБКИН: Продаж нет, хотя мы участвуем во всех выставках, потребители говорят: «Да, мы знаем, хотим эту технику».

В.ПУТИН: Госбанки просто не финансируют это. В чем механизм закрытия?

К.БАБКИН: Туркменбаши сказал: «Российскую мы не покупаем».

В.ПУТИН: Но каким образом они не покупают, если там предприятие хочет купить?

К.БАБКИН: Там все через госпрограмму идет. Там большое влияние государства, просто указание не покупать, и всё. Все, и даже частные, не покупают. Поэтому МИД просим, посольство.

В.ПУТИН: Туркмения, Узбекистан и…

К.БАБКИН: И Белоруссия.

В.ПУТИН: Да, понятно.

К.БАБКИН: Агентство «ЭКСАР» начало действовать, наконец. Мы в этом году, недавно, провели сделку, на 6 миллионов долларов поставили в Казахстан комбайны. Небольшая сделка, там на 6 миллионов, но первая ласточка. Просим, чтобы там было увеличено финансирование.

В.ПУТИН: Смелее обслуживание нужно. Запчасти, обслуживание.

К.БАБКИН: Мы в Казахстан-то продаем на 130 миллионов долларов, а вот на 6 миллионов – с помощью господдержки. Конечно, мы уделяем большое внимание обслуживанию. Просим, чтобы перечень стран, где ЭКСАР работает, был увеличен. В Киргизии очень хотят технику нашу, в Армении, на Украине. Просто стоимость кредита важна. Мы там без господдержки можем 15 годовых предложить, а с помощью «ЭКСАР» первая сделка – шесть годовых. Это очень конкурентоспособно, привлекательно. Но вот они как-то очень осторожно относятся к расширению географии. Мы будем встречаться еще раз с ними, чтобы как-то поручение было, посмелее чтобы они были.

«Росагролизинг» – то же самое. Мы хотели бы, чтобы Росагролизинг начал поставлять технику в лизинг не только российским крестьянам, но и зарубежным. Большие контакты с армянами, опять же с киргизами, но пока сделок нет. Тема длительна, долго звучит. Просим, не знаю, выделить денег «Росагролизингу», чтобы он все-таки начал эту тему разрабатывать.

Предусмотреть средства на оплату работы международных юристов, отстаивающих интересы Российской Федерации в суде ВТО. Эта тема будет для нас актуальна после того, как Единая экономическая комиссия примет свое решение по защите рынка, если она примет. Там уже, мы знаем, готовы иски по опротестовыванию любых возможных решений этой Комиссии. Нам юристы говорят: «Ну-ка, давайте миллион долларов за то, чтобы мы вообще начали работать». Но у нас таких денег не предусмотрено. Просьба выделить эти деньги для государственных юристов.

Но все эти решения, практически каждое, затрагивают все ведомства. И нам печально слышать со стороны Минсельхоза такое отношение: «Мы не отвечаем за сельхозтехнику. Ваше состояние для нас не важно». Буквально так с разных уровней Минсельхоза мы слышим. И это отражается на решениях, отражается на темпах развития отрасли. Просьба, чтобы изменилось это отношение, чтобы рассматривалось в комплексе и сельское хозяйство, и машиностроение.

В.ПУТИН: Ладно.

Вот мы сейчас Николая Васильевича попросим некоторые вещи прокомментировать. Пожалуйста.

К.БАБКИН: Ну а в целом, конечно, даже если все эти меры будут решены, это все-таки не переломное, не глобальное изменение, потому что если посмотреть за 10 лет, как менялась ситуация, конкурентная ситуация, в 2002 году комбайн стоил – наш «Дон» – 50 тысяч долларов за счет того, что электричество в 3,7 раза выросло, газ – в 5,23 раза, заработная плата – в 5,27 раз, за кредиты мы платим большие деньги. Если сравнить, как это дорожало, например, в ФРГ, то это все в несколько раз меньше, примерно в 10 раз меньше темпы роста в ФРГ, или не в 10, в 5 раз, по разным позициям, меньше, чем в России. Поэтому через 2 года, если все будет так дорожать в России, то наши комбайны сравняются в цене. Наш стоил 50 тысяч долларов, сегодня он стоит 200. Немецкий стоил 200, сегодня он – 230. То есть мы догоняющим темпом идем и через два года мы сравняемся, а дальше пойдем вперед по себестоимости при снижении нормы прибыли.

Спасибо, что рассматривается возможность замораживания тарифов естественных монополий. Это снизит эти темпы роста, но при этом, пишут в газетах, поднимаются акцизы на производство бензина и другого топлива, повышается налог на добычу полезных ископаемых, это все ведет к удорожанию энергоносителей. При этом собираются снизить пошлины на экспорт нефти, тоже на экспорт нефть будет идти без задержки на российских предприятиях. Это противоречит идее замораживания тарифов, с нашей точки зрения. Поэтому здесь как-то макроэкономически, что ли…

В.ПУТИН: Есть такая проблема. Я с Константином Анатольевичем согласен. Сегодня только разговаривал по этому вопросу и с некоторыми членами Правительства, с министрами и вице-премьерами. Есть, над чем подумать.

К.БАБКИН: Спасибо, у меня всё.

В.ПУТИН: А эти решения, если они Правительством будут приниматься, они должны быть, безусловно, сбалансированными. Это точно совершенно. Сейчас не буду ничего комментировать. Константин Анатольевич сказал некоторые вещи. Это не значит, что ничего не надо делать, но надо подумать над сбалансированностью принятия подобных решений, с тем чтобы не было скачка, а то на экспорт все рванет, и дойдем еще до дефицита внутри страны. Понимаете? Здесь нужно крайне аккуратно. Мы должны отказываться от экспортных пошлин постепенно, имея в виду наши обязательства по Таможенному союзу, по другим. Это все понятно, но делать это очень плавно. Николай Васильевич, пожалуйста, прокомментируйте.

Н.ФЕДОРОВ, Министр сельского хозяйства Российской Федерации:

Уважаемый Константин Анатольевич накидал очень много вопросов в одну корзину. Я даже подумал, это очень хорошее такое предвыборное выступление на митинге, мне так показалось. Потому что с уважаемым Василием Юрьевичем Голубевым мы недавно проводили совещание в одном из районов Ростовской области, и там встает эта проблема нашей страны, и Бабкина, и Федорова, и Голубева.

Встает бывший председатель колхоза ваш, ростовский, и говорит (не было бы камер, я бы процитировал): «Мне ваша техника, – «ваша» говорит, – вообще не нужна, и по этим, и по другим показателям. Я сторонник, – как вот Басов Максим Дмитриевич сказал, – импортной техники». И это тоже реальности наших сельхозтоваропроизводителей и их требования. Патриот Ростовской области не хочет покупать технику Голубева и Бабкина, уже сориентирован на производительность, расход топлива и так далее, и приводит все эти цифры.

Но это не означает, что можно отмахнуться от этой проблемы. Мы понимаем, надо решать вопросы повышения качества и создания конкурентной цены. Качество и конкурентные цены, чего требуют сельхозтоваропроизводители. Не освоение маленьких, мизерных двух и трех миллиардов рублей, мы объясняем в основном, ну там много причин, тем, что это новая методика, Владимир Владимирович.

Раньше субсидировали сельхозтоваропроизводителей, давали им льготы за приобретение техники любой, а теперь субсидируют сельхозмашиностроителей. То есть это коллизия интересов тех и других. Конечно, это надо сбалансировать, но с учетом правил ВТО. Не такая простая задача, но мы двигаемся в этом направлении. На 100 процентов вряд ли мы удовлетворим пожелания выступившего уважаемого Константина Анатольевича, но с Минпромторгом, конечно, будем добиваться прогрессивного движения в этом направлении.

В.ПУТИН: То есть Вы понимаете, радоваться особенно нечему, что наши товаропроизводители не хотят брать отечественную технику. Наверное, и сами производители еще многое должны сделать, не использовали всех своих резервов, но и государство, видимо, не прошло своей части пути для того, чтобы поддержать, для того, чтобы техника стала конкурентоспособной. Им тоже, откуда они возьмут? Они взяли предприятия, как они были, надо же вкладывать огромные деньги.

Вот хороший пример в судостроении есть в Южной Корее, очень хороший пример. В 1962 году приняли закон, который вывел эту отрасль промышленности в отдельную часть, что называется, и начали ее целенаправленно поддерживать. Потом сняли все эти поддержки, когда она выросла и стала конкурентоспособной в мире, когда они доков понаделали таких, которых в мире больше нет по величине. Вот они толкнули развитие. Если мы хотим, чтобы у нас сельхозтехника была конкурентоспособной, надо подумать, что для этого сделать. Их заставить, конечно, чтобы они там не скупердяйничали, а вкладывали денежки и рисковали своими деньгами, но и они, чтобы чувствовали, что государство их поддерживает. Надо вкладывать деньги, надо чтобы это солидарная была ответственность.

Мне очень бы хотелось, чтобы вы еще к этому вернулись, не просто пикировали друг с другом, а вернулись и подумали, как выйти на такие продукты. Может быть, не надо всю линейку производить, я не знаю, может быть, всю не надо, но может быть, сосредоточиться на том, что явно у нас пойдет. Понимаете? Технологии перетаскивать, добиваться более глубокой локализации. У них, кстати, тоже, когда я был на ваших предприятиях, там же хорошие планы есть и есть хорошие продукты, уже выпускают. Вместе надо, вместе с Министерством промышленности подумать.

Н.ФЕДОРОВ: Еще один способ поддержать Константина Анатольевича, его дело, его бизнес – это вернуться к проблеме, которую поставил Максим Дмитриевич как самую главную. Знаете, я сейчас выражусь, Минфин, Андрей Юрьевич со мной не согласится, и я, наверное, отчасти тоже соглашусь с ним, что он не согласится со мной, это проблема задолженности по субсидиям, по инвестиционным кредитам, потому что Минфин не признает вот эти 25 миллиардов рублей в качестве задолженности, относясь к этой теме строго юридически. Но есть проблема, люди, ориентируясь на государственную программу, начали заниматься инвестпроектами. Они прочитали эти правила. И эти проекты, вот в чем проблема, это наша проблема, Владимир Владимирович, эти проекты не были синхронизированы и учтены в бюджетных лимитах, которые предлагал Минфин в виде закона о бюджете – трехлетнего бюджета. И в результате эта проблема сейчас оценивается на самом деле более чем в 31 миллиард рублей. Но если очень строго относиться и юридически отсекать то, что не проходило отборы даже в региональных комиссиях, 25 миллиардов рублей. Мы имеем на самом деле эту проблему.

И если сейчас будет отклик в нашем протоколе, что мы с Минфином должны эту проблему закрыть за счет внутренних ресурсов… Бывает все-таки, регион что-то не софинансирует. Не здесь находящиеся губернаторы – бывает так, вы знаете – не находят средств. Такая условная экономия: все эти ресурсы по неосвоению техники или по мясному скотоводству там не подошли еще оплаты. Все эти ресурсы мы готовы от госпрограммы поддержки Минсельхоза направить на поддержку решения проблемы по инвестиционным кредитам. И по этому году мы можем набрать, по нашим прогнозным оценкам, миллиардов 7-8 с учетом даже проблемы Дальнего Востока, закрывая даже проблемы Дальнего Востока. Ну, очень мы заинтересованы в том, чтобы закрыть эту проблему в следующем году, учитывая и резервный фонд, о котором говорит Минфин, – 15 миллиардов рублей в следующем году.

В.ПУТИН: Андрей Юрьевич сразу хочет что-то сказать.

А.ИВАНОВ, заместитель министра финансов Российской Федерации:

Владимир Владимирович, не хотелось бы развивать здесь дискуссию. Если позволите, просто одно из ключевых замечаний Министерства финансов на госпрограмму развития сельского хозяйства, которая была утверждена. Там на 23-х листах были эти замечания, было то, что не сбалансирована программа по обязательствам по инвесткредитам. Мы три года по инвесткредитам или даже четыре очень интенсивно просили Министерство сельского хозяйства, но впервые месяц назад был составлен реестр инвестиционных кредитов. Мы просто реестра обязательств даже не имели. Сейчас есть реестр обязательств, мы посчитали, какие-то объемы. Но просьба, чтобы не дискутировать, извините, не пикироваться, кто источник этой беды в рамках бюджетных проектировок, хотелось бы получить Ваше поручение все-таки пересмотреть на ближайшую трехлетку приоритеты в рамках госпрограммы с учетом вот этого огромного объема обязательств, который никак в госпрограмме не сбалансирован. То есть под эти 25-30 миллиардов рублей источника действительно нет. Есть 15 миллиардов на сезонные риски, но 7-8 миллиардов мы даже по этому году тоже с коллегами не видим….

В.ПУТИН: Что касается сельхозтехники, здесь тоже есть некоторые поручения, которые были сформулированы еще на прежнем совещании в Ростове. Андрей Рэмович, скажите.

А.БЕЛОУСОВ, советник Президента Российской Федерации:

Поручение, о котором Константин Анатольевич говорил, было в том виде озвучено. Речь идет о том, чтобы распространить механизм, который примерно сейчас применяется в рамках автокредитования для поддержки производства и продаж автомобильной техники, на сельхозтехнику. Это поручение записано. Первым там Минпромторг стоит.

В.ПУТИН: Денис Валентинович, чего хотели добавить?

Д.МАНТУРОВ, министр промышленности и торговли Российской Федерации:

Я хотел сказать, что касается повышения качества. Мы должны констатировать, что «Ростсельмаш» не спит и не ждет манны небесной. Но при этом мы софинансируем создание новой модельной цепочки по всему классу (с первого по седьмой), начиная с прошлого года, и в следующем году мы уже даем первые опытные образцы, с 2015 года – серийное производство. Первый этап у нас был – 2008-2010 годы, и сейчас реализовывается второй этап. То есть у нас на самом деле по зерноуборочным комбайнам в этом году спада нет.

В.ПУТИН: Послушайте, у нас здесь так же, как и в других сферах подобного рода, в машиностроении, алгоритм наработан. У нас есть рынок, рынок большой, есть те, которые хотят у нас продавать эту технику. Надо сформулировать им задачу и сказать, да, вы будете продавать, и мы знаем, как это делается, или не будете продавать, и мы тоже знаем, как это делается, несмотря на наше вступление в ВТО, приходите к нам и локализуйте производство. Ну, вот с ними договоритесь об этом, вот ведь о чем идет речь. Вы же проходили это.

Д.МАНТУРОВ: Ровно так и сделано.

В.ПУТИН: Вы же проходили это, и положительный опыт есть в машиностроении. Почему здесь так не сделать?

Д.МАНТУРОВ: Это уже все делается. Вот конкретный пример – очередное соглашение, то, что сегодня Олег Владимирович подписал, это в части организации производства.

В.ПУТИН: Но настойчивее надо. Понимаете, надо дожимать их, и они пойдут на это, с удовольствием причем, локализовать будут.

Д.МАНТУРОВ: Это делается по факту….

А.КЛЕПАЧ, заместитель министра экономического развития Российской Федерации:

И второе по сельхозтехнике.

На самом деле, напомню, тут можно спорить про качество. Нет, на самом деле все-таки «Ростсельмаш» и другие сделали серьезный скачок, и заделы есть. Но у нас сейчас, при всех спорах с белорусами, и даже учитывая все производство белорусской техники в России, объем производства по разным позициям на 30-40 процентов ниже, чем в 2008 году. То есть по большому счету у нас провальная ситуация с поставками техники для села. В этом плане действительно нужна какая-то более нормальная и серьезная модель субсидирования и поддержки продаж. Хотя, естественно, корпорации здесь должны по-другому работать и с обслуживанием техники. Не буду это говорить, это все и так лучше знают.

В этой связи надо действительно эту программу выработать, потому что инструменты, которые сейчас есть, толком не работают, поддержка ограничена. Но здесь, кстати, тоже что важно, там 2,3 миллиарда реально потратят до конца, вот сейчас 200 миллионов, может быть, полмиллиарда, остальные деньги уйдут в бюджет. Надо как минимум, видимо, действительно не потраченные в этом году деньги пустить на докапитализацию «Росагролизинга» и действительно определиться, в том числе, и с его ролью. Но, во всяком случае, с нашей стороны, докапитализировать «Росагролизинг» необходимо, но это надо увязать в целом со всей программой.

В.ПУТИН: Я уже об этом говорил.

Вадим Николаевич, Вы хотите сказать, как тяжело Вам приходится, Вы работаете себе в убыток?

В.МОРОЗОВ, Первый вице-президент ОАО «РЖД»:

Нет, позвольте я начну не с этого.

Уважаемый Владимир Владимирович! Я хотел бы сразу на ту тему, которую Вы сейчас обсуждаете, – производство техники в России –привести пример. В 2003 году произвели и приобрели на РЖД 55 локомотивов, притом явно устаревшей конструкции, что было, то и брали. Разработали собственную программу, Вы ее поддержали, все это помнят, 2005 год, – и мощнейшая программа заработала. Что мы имеем сегодня? Четвертый международный салон в Щербинке, который неделю назад завершился, – рекорд Гиннесса по количеству выставленных образцов. Все законодатели железнодорожной техники в России и не везут свои электровозы, паровозы и тепловозы, а приехали и гордятся тем, что они допущены вместе с «ТМХ» создавать современный электровоз и пассажирский подвижной состав, а «Синара» – уральские локомотивы вместе с «Сименсом». И те сегодня не надышатся, лишь бы только быть здесь. Конкуренция, соревнования, как угодно называйте.

В.ПУТИН: То есть Вы говорите о том, что развернуть производство техники в стране не так уж сложно.

В.МОРОЗОВ: Да, конечно.

Что отличает сегодня нас? Я думаю, первое, надо всегда ставить задачу. Мы ее поставили так: РЖД не будет приобретать иностранных вагонов и локомотивов. А потом, естественно, имея такого мощнейшего заказчика, были современные, уже состоявшиеся структуры и бизнес, которые и кредитами воспользовались …

В.ПУТИН: Здесь разница только в том, что вы – практически единственный крупный заказчик, и поэтому мы могли так легко отрегулировать заполнение рынка. Им так сложнее сделать. Как они? Они же не могут закрыть наш рынок. Поэтому здесь нужна помощь Правительства. Соответствующим образом должна быть выстроена работа «Росагролизинга», вот о чем я говорю. Мы так сделали в автопроме, вы сделали в своей отрасли, по некоторым другим получилось направлениям. И здесь можно сделать, нужна только целенаправленная и совместная работа.