Последствия вступления России в ВТО

И. ЗЕМЛЕР - 16.35 в Москве. Последняя четвертушка Дневного Разворота во вторник. У нас в гостях Константин Бабкин - президент Российского союза производителей сельскохозяйственной техники, председатель совета директоров ЗАО "Новое содружество", совладелец завода "Ростсельмаш", лидер "Партии дела". Здравствуйте.

К. БАБКИН - Добрый день.

И. ЗЕМЛЕР - И мы говорим о последствиях вступления России в ВТО. В ближайшее время ГД уже собирается одобрить все документы, связанные с этим процессом. Ваше отношение.

К. БАБКИН - Негативное. Плохое отношение.

И. ЗЕМЛЕР - Почему?

К. БАБКИН - Мы еще не вступили в ВТО, но уже последствия начинают сказываться. Вот я работаю на заводе Ростсельмаш, и после подписания протокола в декабре у нас резко начали падать продажи. В феврале мы продали в два раза меньше комбайнов, чем в прошлом феврале. В апреле в 4 раза меньше.

И. ЗЕМЛЕР - Вы это связываете именно с процессом вступления? Ведь если протокол еще не вступил в действие, значит, действуют старые правила.

К. БАБКИН - Правила действуют, но крестьяне не настолько тупы, чтобы не посчитать на месяц вперед последствия. Через месяц протокол вступит в силу и крестьяне видят, что их интересами пожертвовали и уже остановили инвестиции. Так я не договорил. В апреле в 4 раза меньше продали, в мае - в 20 раз меньше продажи пошли, чем в прошлом мае. То есть полный коллапс на рынке сельхозтехники. Это не только удар по нашей отрасли, это показывает, что крестьяне или аграрии, в сельское хозяйство народ перестал вкладывать деньги. Банкиры перестали кредитовать, инвесторы перестали инвестировать.

Е. БУНТМАН - Но это достаточно общая, привычная история для очень многих стран, которые вступают в ВТО. И обычно антиглобалисты на всевозможных акциях протеста говорят в первую очередь говорят об этом - о неравной конкуренции, во-первых, и во-вторых, о том, что в первую очередь страдает сельское хозяйство. И производители сельхозтехники, как вы в данном случае, и потребители. Уже собственно сами крестьяне. Неужели не приводили никаких аргументов против ВТО раньше или к ним просто не прислушивались власти, когда вели все эти переговоры?

К. БАБКИН - Не прислушивались. Эти переговоры шли за закрытыми дверями, никто нас не спрашивал, нужно нам это или нет. Какие условия нужны нам для того, чтобы активнее продавать наши комбайны за рубеж. Или в России. Полное игнорирование интересов российских производителей и интересов российской экономики. То есть вот эти условия о вступлении согласовали со 150 странами, и не согласовали с российскими производителями.

И. ЗЕМЛЕР - Скажите, пожалуйста, инвестиции перестали поступать, это были какие-то государственные вливания или частные деньги?

К. БАБКИН - Государственных вливаний, вернее комбайны у нас покупаются только за частные деньги. Перестали частные деньги вливаться в сельское хозяйство. Государственные, наверное, инвестиции еще идут.

И. ЗЕМЛЕР - Извините, а чем вы это объясняете? Потому что когда шли споры, речь в основном шла о том, что государство прекращает поддержку сельского хозяйства. Про частных инвесторов ничего не говорилось. Почему они-то остановились?

К. БАБКИН - Потому что открывается рынок, потому что сокращаются государственные субсидии. Не останавливаются, а сокращаются. Потому что будет расти себестоимость производства сельскохозяйственной продукции. Крестьяне это все видят и видят, что вложишь рубль, получишь 90 копеек через год, и не надо значит вкладывать. Пусть лучше рубль лежит и через год будет рублем. Вы говорите причины этого кризиса. Может быть другие какие-то причины, обычно у нас беды сваливают на то, что мировой экономический кризис или кризис в Европе. Так вот во всем мире и сельское хозяйство, и сельхозмашиностроение ставит рекорды, везде все динамично развивается. Где-то на 30% в год растет, где-то на 50, где-то на 20. Но везде все динамично развивается. Только у нас вниз пошло. Это только можно объяснить вступлением скорым в ВТО.

Е. БУНТМАН - Тем более что есть примеры. В Польше, когда Польша вступала в ВТО, там не то что кризис, а просто катастрофа с польским сельским хозяйством, притом, что страна сельскохозяйственная во многом по сравнению с другими странами ЕС.

К. БАБКИН - Совершенно верно. Есть страны Прибалтики, есть страны Закавказья, которые стали членами ВТО. Армения член ВТО, что-то у нее экономика сильно не развивается. В 1990 году было население 2,7 миллиона, сейчас 1,8. Просто народ разбегается. Потому что нет работы, не востребовано. Земли, которые обрабатывались десятки тысяч лет в Армении, это плодороднейшая земля. Они стоят заброшенные. Они засоляются. Это последствия вступления в ВТО. Это как ядерная война прошла.

Е. БУНТМАН - А вы не могли бы объяснить конкретно причины, по которым это происходит. Это что, это значит более дешевое машиностроение, конкуренты это кто?

К. БАБКИН - Страны Запада, Западная Европа и Северная Америка, Южная Америка. Старые члены ВТО, скажем так. Обычно представляют, что ВТО это полное равенство, равная конкуренция, открытость. Но равенства там совершенно нет. Одним можно, другим нельзя.

Е. БУНТМАН - Изначально условия разные.

К. БАБКИН - Не изначально, вот например, ЕС можно поддерживать свое сельское хозяйство, дотации 300 евро на один гектар. Во Франции 500 евро.

Е. БУНТМАН - Французы очень долго за это бились с властями.

К. БАБКИН - Наверное. Так в России можно 30 евро на гектар. В 10 раз меньше. И при этом рынок должен быть открыт, доступность ресурсов должна быть одинакова и, пожалуйста, конкурируйте. Француз и русский. Только тебе 300, а тебе 30. И чьи продукты окажутся на прилавке. Наверное, все-таки французские или американские.

Е. БУНТМАН - Потому что они дешевле выйдут просто.

К. БАБКИН - Потому что там субсидии, дотации. Швейцарии можно тратить и она тратит на поддержку сельского хозяйства 5,8 млрд. евро в год. России можно 4,4 млрд. долларов. То есть в два раза меньше фактически. Хотя Швейцария и Россия, сравните.

И. ЗЕМЛЕР - А если говорить о сельскохозяйственной технике, она настолько уступает в своем качестве той технике, которая производится в уже действующих странах ВТО, что не выдерживает конкуренции.

К. БАБКИН - По качеству нашей техники. Мы сегодня производим сельхозтехнику, комбайны в частности, которые продаются в 30 стран мира. В том числе в Центральную Европу, Северную Америку. В Канаду, США.

И. ЗЕМЛЕР - То есть в ВТО она уже продается.

К. БАБКИН - Да. И в России мы до сих пор занимаем 60% рынка. Но вступление в ВТО по нам ударяет с трех сторон. Это то, что снижаются пошлины, активнее хлынет иностранная техника сюда, в первую очередь бывшая в употреблении. Второе - сокращается рынок России, потому что удар по сельскому хозяйству и третье - у нас возрастет себестоимость. Будут дороже энергоносители нам обходиться, металл и так далее. В Канаде просто выгоднее, за границей более выгодно производить комбайны. Они не более качественные, но более дешевые получаются. Потому что там кредит 2%, в России 12, электричество там в два раза дешевле в Канаде, чем в России. Ну и так далее. Куда ни плюнь. Налоги там ниже, поддержка экспорта активнейшая. У нас нет поддержки. Вот все делается для того, чтобы в России мы не производили сельхозтехнику.

Е. БУНТМАН - А правильно ли я понимаю, как и везде, это отразится не только на благосостоянии менеджмента завода Ростсельмаш, а на людях, которые потеряют свою работу, на крестьянах, которые уйдут со своих земель, такое домино падает.

К. БАБКИН - Ну конечно, на благосостоянии менеджеров или акционеров завода Ростсельмаш это практически не скажется. Потому что мы уже предвидели эту ситуацию, и у нас большие инвестиции за рубежом, в странах, которые будут развиваться. А вот коллектив Ростсельмаша, рабочие места сократятся. Уже до октября, сейчас завод уже стоит две недели в разгар сезона...

Е. БУНТМАН - Прямо стоит?

К. БАБКИН - Прямо стоит.

И. ЗЕМЛЕР - Ничего не производит?

К. БАБКИН - Ничего не производит. На площадке стоит 1800 комбайнов при годовой программе производства 4 тысячи. Вот 40% годового выпуска стоит на площадке. Они не нужны никому.

И. ЗЕМЛЕР - И в России никому не нужны?

К. БАБКИН - Я говорю, российские крестьяне перестали инвестировать в развитие производства и комбайны...

Е. БУНТМАН - Потому что ждут более дешевых соответственно комбайнов из-за границы.

К. БАБКИН - И более дешевого продовольствия из-за границы. Их продовольствие не будет нужно. И нам приходится сокращать коллектив, на четверть коллектив Ростсельмаша будет сокращен до октября. Две тысячи человек уйдут на улицу. Это не только же Ростсельмаш, это десятки заводов. Особенно не только в сельхозмашиностроении, в различных отраслях. В рыболовстве, производстве автомобилей. Любая отрасль фактически по всему бьет это вступление в ВТО. И в моногородах, в больших, в малых, в деревнях окажутся миллионы безработных, невостребованных людей.

И. ЗЕМЛЕР - А правительство об этом знает?

К. БАБКИН - Да.

И. ЗЕМЛЕР - И что?

К. БАБКИН - Говорят, не волнуйтесь, мы должны вступать, 150 стран в ВТО, мы должны открываться миру. Ну потеряем пару отраслей, даже не пару, есть риски, но не волнуйтесь, что же делать. Риски. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Е. БУНТМАН - Когда та или иная страна развитая вступает в ВТО, обычно это сопровождается масштабными акциями протеста, выходят сотни тысяч на улицу. Выходят не только антиглобалисты, идеологические анархисты, а выходят люди, которые теряют работу с предприятий. Выходят работники сельского хозяйства. И так далее. Здесь что-то такое возможно? Я не припомню масштабных больше 100 человек акций протеста по поводу вступления в ВТО работников сельского хозяйства.

К. БАБКИН - Да, у нас крестьяне они исторически что ли зависимы, забиты государством. Ну что делать, ну вот эти массовые акции, которые прошли в последние полгода по стране, я думаю, что там люди возмущены, в том числе экономической политикой, которая убивает производство. Тема тоже звучит на самом деле. И я думаю, что к осени эти акции только усилятся за счет людей, которые почувствуют, что их интересы сдали.

Е. БУНТМАН - К осени уже поздно будет, к осени уволят многих вынужденно.

К. БАБКИН - Да, власть этого добилась уже фактически. Или через месяц вступим в ВТО, и власть добьется.

И. ЗЕМЛЕР - Что вы собираетесь с этим делать?

К. БАБКИН - Что мы можем делать. Мы пытались организовать референдум, нам запретили проведение референдума по вступлению в ВТО.

И. ЗЕМЛЕР - Давайте поподробнее. Что вы хотели вынести на референдум и почему вам отказали?

К. БАБКИН - Вопрос референдума должен был звучать так: одобряете ли вы присоединение России к ВТО на условиях, предусмотренных протоколом от 16 декабря 2011 года. Нейтральная формулировочка. Нам ЦИК запретил проведение референдума, не нам, а вообще запретил с формулировкой, что протокол о вступлении в ВТО подписан на трех языках, испанском, французском и английском, на русском его нет. Соответственно народ не сможет прочитать, вынести свое мнение, и волеизъявление окажется искажено.

И. ЗЕМЛЕР - А народные избранники, значит смогут?

К. БАБКИН - С народными избранниками тоже забавная тема. До сих пор нет этого протокола на русском языке, официального перевода и он до сих пор не внесен в ГД. То есть сейчас внесут, на этой, следующей неделе и за 20 дней депутатам надо будет прочитать 1600 страниц такого сложного витиеватого текста. И вынести свой вердикт. С точки зрения ЦИКа, народ нельзя, не сможет прочитать за полгода, а вот депутаты за 20 дней смогут освоить французский и грамотно вынести правильное решение. Мы считаем, что это конечно неправильно, нельзя так делать. Запрещать народу решать свою судьбу. Мы подали в суд. Вот завтра Верховный суд будет решать, принимает он нашу жалобу что ли, наш протест или нет.

И. ЗЕМЛЕР - А вы требуете, чтобы ЦИК все-таки назначил референдум?

К. БАБКИН - Ну да.

Е. БУНТМАН - Другие какие-то есть методы воздействия. Убедить с помощью сельскохозяйственных лоббистов или каким-то другим образом убедить. Понятно, что Россия уже вступила в ВТО. Это факт. Ратифицировали, не ратифицировали, вопрос времени. Можно ведь как-то повлиять на размер субсидий, например. Несмотря на обязательства России, потому что как мы знаем на примере Европы, это меняется. И во время кризиса Франция занималась тем, что вводила протекционистские меры. В частности по сельскому хозяйству тоже.

К. БАБКИН - Ну как можно увеличивать субсидии, если ВТО предписывает или договор о вступлении в ВТО предписывает их сократить значительно. Сейчас вот субсидии сельского хозяйства, если приплюсовать федеральные субсидии, региональные, субсидии через перевозки, через удобрения, через топливо, составляют 9 млрд. примерно разрешенная сумма по вступлению в ВТО. За 7 лет она должна быть сокращена вдвое.

Е. БУНТМАН - До 4, по-моему, к 2020 году.

К. БАБКИН - - 4,4, да. Но вы говорите, как компенсировать, денежные вливания нельзя увеличить, потому что это будет противоречить только что подписанному договору.

Е. БУНТМАН - ...меры тоже нельзя.

К. БАБКИН - Защитить рынок нельзя, запрещено.

И. ЗЕМЛЕР - А обходной путь как госзаказ на сельскохозяйственную технику.

К. БАБКИН - Это надо менять, возвращаться в социализм. У нас госзаказа нет.

И. ЗЕМЛЕР - Почему, в оборонке есть.

Е. БУНТМАН - Это тот же самый протекционизм, который не останется незамеченным для ВТО.

К. БАБКИН - Можно придумать какие-то меры. Китайцы члены ВТО, но они умеют защищать свой рынок с помощью низкого курса юаня и так далее. Но у нас вообще никаких ни механизмов нет и нет мотивации главное у правительства. Вот Путин в декабре сказал, что мы вступаем, но не волнуйтесь, приоритетные отрасли мы защитим. Вот Эльвира Сахипзадовна, министр экономики, пожалуйста, к апрелю, чтобы все меры защиты экономики уже не только были разработаны, но и действовали. Не сделано вообще ничего. Ну полностью, даже никто не занимался.

Е. БУНТМАН - Но сейчас то же самое говорит уже президент Путин, мы вступим в ВТО, не волнуйтесь, все будет хорошо, все будет немножко плохо, но вообще все будет очень хорошо.

К. БАБКИН - Да. Он дает указания, разработайте, защитите, после этого ничего не происходит.

Е. БУНТМАН - Вы возглавляете между тем еще и партию, которая называется "Партия дела". Это вам дает какие-то дополнительные механизмы влияния? Или уже поздно будет, когда следующие выборы парламентские произойдут.

К. БАБКИН - Механизмов влияния нет, это возможность высказываться, возможность обсуждать общие вопросы, то есть это как общественная организация дополнительная. Реальных рычагов давления на власть у нас нет, нас не зарегистрировали, как десятки других партий. Соответственно мы не можем участвовать в выборах, не можем иметь своих депутатов, не можем проводить свои законопроекты.

И. ЗЕМЛЕР - А сейчас среди десятков других партий собираетесь регистрироваться?

К. БАБКИН - Да, осенью будем.

Е. БУНТМАН - Я вот не понимаю, честно говоря, одну вещь. Мы сейчас говорим про проблемы, которые связаны со вступлением России в ВТО, и какая-то мрачная очень картина вырисовывается. То есть ничего сделать вообще нельзя, и мы здесь только констатируем, что эти проблемы есть. Или что-то можно сделать.

К. БАБКИН - Может быть, еще очень маленький шанс остался. Но еще раз, три фракции из четырех в ГД высказались против ратификации. И если 15 человек депутатов от "Единой России" скажут, мы не будем голосовать за ратификацию, то ратификации не будет.

И. ЗЕМЛЕР - А простите, Совет Федерации здесь же все-таки вопрос уже интересов регионов идет.

К. БАБКИН - Это еще более теоретическая возможность. Потому что Совет Федерации у нас формируется в администрации президента, достаточно управляемая структура, по крайней мере, такая репутация у нее. Хотя я знаю нескольких депутатов "Единой России" и нескольких сенаторов, которые очень озабочены и которые разделяют мои подходы к этому ВТО. И они не будут голосовать за. Сейчас мы работаем над этим. Но если все-таки ратификация произойдет, я не знаю, только протесты осенние что-то смогут изменить.

Е. БУНТМАН - То есть, суммируя, вы, во-первых, пытаетесь этим, в том числе разговором повлиять на депутатов от правящей партии. И если это не получится, то тогда могут быть только акции протеста. Правильно?

К. БАБКИН - Да.

И. ЗЕМЛЕР - Кстати об акциях протеста. Мы сейчас можем получить ответ на вопрос, который представлялся большой тайной для всех. Это корова на Чистых прудах во время народных гуляний ОккупайАбай. Это ваша корова была?

К. БАБКИН - Нет, не моя.

И. ЗЕМЛЕР - Не ваша. А вы о ней что-нибудь знаете?

К. БАБКИН - Знаю о корове. Там фермер вышел протестовать с коровой. То есть это иллюстрация того, что фермеры озабочены этой проблемой.

И. ЗЕМЛЕР - То есть эта корова имеет непосредственное отношение к протесту против вступления в ВТО.

К. БАБКИН - Ну да, фермер этот говорил, что он вышел протестовать против ВТО. Да.

Е. БУНТМАН - Это был яркий достаточно протест. Но к моему величайшему сожалению, единственный протест фактически замеченный против вступления в ВТО. И у вас еще была намечена акция на 1 июня. Или нет. Будут ли у вас еще какие-то акции?

И. ЗЕМЛЕР - И, кстати, а чем не пример, вывести стадо коров, вполне будет яркая...

Е. БУНТМАН - 12-го числа, например.

К. БАБКИН - Мы подаем регулярно заявки на проведение митинга в центре Москвы, прошли на самом деле десятки пикетов и каких-то акций, демонстраций по всей стране. И в Новосибирске, Красноярске, Калининграде, к сожалению, какой-то блок стоит на средствах федеральных что ли, что эта тема так не звучит достаточно ВТО. На самом деле акций много. И первого числа, я что-то сходу не вспоминаю, наверняка первого июня что-то было. Не в Москве, так в Питере, или где-то еще. На самом деле акции идут и 12-го числа люди выйдут с лозунгами против ВТО и многие акции, состоявшиеся на Болотной площади, эта тема тоже звучала. Просто она пока почему-то не первого плана. Но она очень важна.

Е. БУНТМАН - Спасибо большое. Константин Бабкин, президент Российской ассоциации производителей сельскохозяйственной техники, председатель совета директоров ЗАО "Новое содружество", совладелец завода "Ростсельмаш" был у нас в гостях. Говорили о проблемах, которые испытает Россия при вступлении в ВТО. Спасибо.

Инесса Землер , Евгений Бунтман